школьных времён

универских времён

дочупье, чупье и послечупье

Вот так оно и было

 

…- Эй, не спи на ходу!

- А? Ой, прости. Я задумалась.

- Пошли, Хан сказал – за нами правое крыло. Первая комната – его, вторая – лаба, далее можем селиться. Представь, у нас есть кухня, настоящая, даже слоем пыли не покрыта!

- И с чего такие щедроты?

- А хрен его знает. Хан говорит, школа теперь полупустая, вот и селят кого попало, деньги-то всем нужны…

- Кого попало, это нас, что ли?

- Ага! Ну, пошли?

- Веди, Харон, я за тобой!

 

==================================================================

Директор школы не должен никого бояться. Он и не боялся. Вернее - не боялась. Школой заведовала дама. По виду и нраву суровая, по порядкам и обращению строгая, по быту аскетичная. Руководящая должность того не ломает, кто гнуться умеет. Под любые условия, какие бы жизнь ни подкинула. А суровая Елена умела не только гнуться. Она умела не бояться. И только благодаря этому некоторое время назад у нее появились очень веские основания для такой «небоязни»…

===================================================================

 

Заселялись бойко, с шуточками, распугивая поселившуюся в здании пустоту. Нехорошая такая была пустота, пыльная, суровая. И кто это придумал переделать обычную деревенскую школу под мини-замок, средневековый который? А как еще это назвать, коли на каменных стенах скобы торчат под факелы, потолок закопчен не хуже походного котелка, а местные барышни платьями только что пыль не подметают?

На самом деле, я не знаю, как там оно было в средневековых замках, я там не была. Но ассоциативное мышление всегда работало у меня лучше логического: где замки, там и привидения. Конечно, как любой цивилизованный человек, я их не боюсь, наоборот, совсем не против познакомиться. Только что же мне так…

- Ну не спи ты!

Вот блин! Чуть чемоданчик с реактивами не выронила!..

- Не сплю. Медитирую… Да иду я, иду!

 

С вещами разобрались только к обеду. Уж очень это тяжко – расстаться с собственным оборудованием, пусть его и с гулькин нос. Все проверить, настроить да протестировать, первичные образцы загрузить – пущай адаптируется… А проще говоря, сунуть электроды в стакан с местной водой и посмотреть, что выпадет, да кинуть мышкам салату с местного огорода, вот и вся наша работа.

Мы уже привыкли. Составлено, взвешено, отработано до мелочей. Хан дает команду, прибываем на место. Обосновываемся, где придется, чаще всего как раз в школах. Ориентируемся, знакомимся с людьми, смотрим умными глазами на местные воду, почву, флору и фауну, и т. д. Чего больше, чего меньше, чего найти можно, чего потребить… А там уж за нами народ валит – находить и потреблять. И местным польза, в некотором смысле. Была деревенька захудалая, а стал «Центр по охране заповедника, охраняющего вид любка двулистная, Platanthera bifolia (L.)». (Четыре метра квадратных площадью, три экземпляра вышеупомянутой любки, остальное - Carex digitata L., Melampyrum nemorosum L., Calamagrostis arundinacea (L.) Roth., трава, короче говоря. Милости просим всех, кому некуда девать деньги.)

Но это уже все нас не касается. Мы подсказали, а вы уж охраняйте, добывайте, кормите местное население. А мы далее за Ханом, на новое место. Веди, мол, нас, Харон, а мы уж за тобой. Дежурная шутка, так сказать.

Вот привозит нас Хан, а на месте уже каждому – свое. Вот Верунчик у нас – специалист–сенозаготовщик. Приносит она этого сена по охапке в день, и сидит, определяет. Ботаника forever! Кира (для своих и знающих - Кирка) у нас штатный могильщик, везде с лопатой ходит. Очень удобно: где умер – там и закопали. За неделю работы вся округа покрывается почвенными разрезами, а мы начинаем внимательнее смотреть под ноги, а то в могилу никому раньше времени не хочется. Разве что Листику, но это уже…

Листик (он же Костик) – существо невероятно тощее, занудное и близорукое, как и положено заслуженному компьютерщику и вообще (подозреваю, это их работа так меняет). Он у нас специалист по заправлению листов (т. е. листиков…) бумаги в принтер (матричный, в связи с чем весьма мерзкохарактерный и отвратительноголосый). Прозвище свое недолюбливает, весь мир тоже. Каждый день заново объявляет о своем решении уйти в мир иной, и каждый день вся наша дружная команда его от этого отговаривает. Кто же кроме него будет таскать за собой весь этот железный хлам?

Юрка – алхимик-отравитель, мой коллега по рН-метру и прочему стеклу, по совместительству моя тень. Таскается за мной везде и оттачивает на мне свои приколы. Лучше бы тренировался вон… на Илюше… Илюша – наш мясник, как по внешности и характеру, так и по профессии.

Ну и командир, впереди, на лихом коне, Хан, то есть. Прозвище говорит само за себя. Вот и вся наша дружная команда. Друг за друга кому угодно голову снесем, а уж друг другу – и подавно.

- Чудо мое, ты сегодня весь день спать собираешься?

- Юрка, свали, а?

- Обедать не идешь?

- Иду, иду, только отстань…

Что же мне тут не нравится?

 

Нас пригласили на общий обед школы, что уже значило немало, и само по себе было странным. Зачем тогда кухню выделять? Но поесть на халяву не отказался никто. В столовую разве что не бежали, после голодного-то дня. Бежали-бежали, да вбежали.

Столовая была копией любой обычной школьной: три ряда длинных столов, розовые клеенки с белой оборкой, салфетницы без салфеток… Два стола пустовали (один из них предназначался для нас). За третьим сидели… Дети этой школы?

Так бывает. Смотришь на обсуждение коммерческих вопросов в офисе за круглым столом короля Артура, и видишь – одинаковые они все. Пусть и не так это: один с женой каждый вечер ссорится, второй любовницу завел, а третий и вовсе холост… этот толстый и с лысиной, а этот за веревкой прячется от ножниц парикмахера… Но это все если приглядываться. А так все одинаковы. Одежда ли, выражение лица ли…

Когда я вижу столько одинаковых людей, я начинаю подозревать, что клоны уже среди нас. Только девушки, лет под шестнадцать, с короткими стрижками, в длинных платьях «ниже пола», у некоторых сверху что-то типа плащей (с капюшонами, как водится), выражение лица если не монашки, то уж послушницы перед матушкой-настоятельницей…

Застывшие статуи. Одинаковы.

Ну, да и ладно. А нам кушать хочется.

«Матушка-настоятельница» села за стол с нами. Звали строгую директрису Елена Сергеевна, и одевалась она, в отличие от своих «послушниц», весьма современно, под бизнес-леди. И в то же время в ней было что-то неуловимо учительское. Я сразу почувствовала себя как на уроке геометрии, причем без домашнего задания. По крайней мере, стало очень стыдно за манеры за столом, как за себя, так и за друзей. Когда я последний раз ела за столом? Все больше под кустом из миски…

Но вот всегда у нас найдется кое-кто, кто никого не стесняется! Юрка закинул в рот ложку супа, пнул меня под столом и выпалил:

- Елена Сергевна, а у вас тут живут привидения? А то обстановочка у вас слишком подходящая, некоторые у нас даже бояться!

Последовавший за словами очередной пинок под столом заставил меня ойкнуть и поджать ноги. Это он чтобы всем яснее было, кто боится! Серняги ему за шиворот!

Я подняла голову и замерла. Елена Сергеевна смотрела на Юрку. Под ее взглядом мой незадачливый напарник медленно сползал под стол и пытался притвориться веником. Получалось слабо. Гроза казалось неминуемой. Строгие губы в нитку, взгляд василиска, пальцы чуть простучали по краю стола…

Елена Сергеевна улыбнулась. Широко, легко. И сразу стало светлее и проще, и мои манеры не столь отвратительны, и Юрка просто пошутил.

- Привидения? А ты знаешь, кто такие привидения?

- Ну, те… Такие, которые после смерти… Остаются…

- Остаются, говоришь? Нет, таких тут нет.

И даже Юрка не посмел спросить, какие же тогда тут есть.

 

После обеда Верунчик потащила меня разведывать обстановку на местности. Группа не препятствовала – чем скорее закончим, тем лучше, а дел всегда хватает. Только Юрка посмотрел неодобрительно. Но реактивы выдал, и даже дистилляту лично от себя добавил. «Лучше б спирту!..» - рассмеялась Верунчик. Вот ведь девчонка! Смешливая, вечно радостная, ничто ее не берет. Вот уж кто не убоится привидений…

Прямо с крыльца школы открывался прекрасный вид на озеро. Широкое, гладкое, листики кубышек на воде качаются, березки по берегам…

- Юлечка, может, искупаемся?

- Не, Верунище, холодно. Давай завтра, а?

- И ничего не холодно! Ладно, не смотри на меня глазами коалы, закинутой в Антарктиду. Пошли. Сразу за озеро примемся или сначала посмотрим, что еще есть?

- Давай озеро, все равно придется…

К озеру вела чуть намеченная в траве тропинка. Под ногами хлюпало – две недели непрерывных дождей давали о себе знать. Хорошо еще босоножки захватила. Очень удобно – как залилось, так и вылилось. Червяков повыползло! Хоть Илюше их отдавать, хоть Листика на рыбалку посылать. Верунчик уже летела на крыльях вперед. Кажется, так сейчас и нырнет... С нее станется!

Но на берегу она остановилась. Впрочем, тут же завязала подол на поясе и полезла в воду – тягать все те же кубышки. И что в них может быть интересного? Мне же ничего не оставалось, как разложить на мокрой траве свою лабораторию и отправиться за первой пробой.

Моя рассеянность, видимо, решила меня сегодня доконать. В третий раз проливая на джинсы особо ароматный сульфид натрия (а ведь чувствительность к сероводороду у нас выше некуда, счет идет на молекулы), в третий раз вытирая руки об штормовку (вроде не фенол, не канцероген!)… тьфу ты, опять переход пропустила! Мерный стаканчик в руке дразнился насыщенным серым цветом (индикатор – эриохром черный Т, переход цвета от фиолетового в синий). Только что я считала, что переход начинается в гораздо более сиреневой области… Пусть Юрка титрует!

Со злости я запустила стаканчиком в озеро. Верунчик удивленно обернулась на плеск и подхватила стаканчик, уже радостно погружающийся на дно.

- Ты чего?

Я уже сидела спокойно, обхватив руками колени и мрачно устремив взгляд вдаль.

- Ну? Что с тобой?

- Сама не знаю. У меня все сегодня из рук валится. Давит на меня эта школа, понимаешь? Замок чертов… Может, здесь и вправду привидения живут? Я уже готова поверить…

- Привидений не бывает, это я тебе авторитетно заявляю. У тебя одно привидение, вполне осязаемое. Ходит за тобой тенью, проходу не дает, вот ты и бесишься. Хочешь, я с ним поговорю? Ухаживать за девушкой – дело, конечно, святое, но не так же!

- Верочка, но ведь я, правда…

И тут язык у меня отнялся, и сама я остолбенела. Было ли от чего, спросите?

 

За спиной Верунчика, в лучших традициях фильмов ужасов, поднималось из воды нечто. Больше всего сие нечто напоминало человека, но размерами побольше и разреженного до консистенции тумана. Странно. Поплыло все перед глазами, и привиделось…

 

…Древний-древний город, не менее пяти тысяч лет. Старый-старый человек, не менее пяти сотен лет. От города остались одни развалины. От человека – не больше.

Жаркое солнце, нагретый воздух дрожит над камнями остатков стен. Человек садится на камень. Горячо, слишком горячо даже через одежду. Человек медленно оглядывается. Начинает считать свои тени.

Первая…

 

Хищные ли намерения были у этого нечта или нет, я выяснить не успела. Проследив за моим взглядом, Верунчик быстро обернулась. Водяной скрылся в воде, позволив себе лишь легкий всплеск. По воде разошлись круги.

- Рыба… - Верунчик пожала плечами.

- Ага, рыба… Ну да…

Я медленно положила голову на колени и стала разглядывать дырку от кислоты на джинсах. Так легче. Так рыбы не превращаются в водяных, так нет привидений, нет средневековых замков, нет «настоятельниц» и «послушниц»… Может, наша работа так действует? Пройти, что ли, психолога, профилактически…

- Юля, Юлечка! – Верунчик выбежала из воды и кинулась ко мне. – Ну что с тобой? Тебе нехорошо? Позвать кого-нибудь?

- Нет-нет, все нормально. Все хорошо. Просто день такой, неудачный. Мерещится всякое…

- Все, пошли в школу. Тебе помочь собраться?

- Как же работа? Хан…

- Вот я и объясню ему, куда он может засунуть свою работу, а также что его ждет, если он по-прежнему будет выдергивать нас на новую операцию без перерыва… Пойдем, пойдем…

Вот так, стараниями энергичного Верунчика, я оказалась на больничном положении. Мне было стыдно, но я не сопротивлялась. Честно говоря, теперь я боялась озера.

 

===================================================================

Железная Елена сидела в своей личной комнате. Впрочем, любая девочка всегда могла войти к ней. Что толку запираться от людей, если…

- Лена, я кофе принесла.

- Да, Таня, спасибо.

Кружка приятно грела ладони. Елена всегда старалась, чтобы девочки считали ее руководителем, но не повелителем. Вроде бы получается… Таня – умница, ее способности возросли еще на несколько процентов, надо бы ей выбирать специализацию…

Правильно ли она поступила, пустив на территорию школы чужих? Тут ей никто не подскажет, самой придется решать. Нет, никакой опасности нет, но… Все деньги, всегда не хватает денег… Привидения, надо же!..

Бедная девочка… Вот уже началось. Впрочем, с этим как раз справиться несложно…

===================================================================

 

В лабораторию я скорее вползла дохлой мышью, подопечной Илюши. Вяло бросила полевой чемоданчик на стол, устало плюхнулась на стул. Юрка уже открыл рот, чтобы отпустить очередной комментарий… И тут же закрыл. Смерчевым тайфуном буранового типа обрушилась на него Верунчик. Сначала Юрок только кивал, потом опустил голову, а потом даже покраснел. Я смотрела во все глаза. Когда еще такое увидишь? И не только я, вся лаборатория уставилась.

- Все понял? – гордо завершилась проникновенная речь. - Проводи ее до комнаты.

Юрка затравленно посмотрел на меня. Он явно не понял половины обвинений, но счел за благо не переспрашивать. С места он не двинулся. Я вздохнула, встала и двинулась к двери. Не ждать же мне, в самом деле, любезностей со стороны этого мучителя…

Догнал меня мучитель уже за дверью. Умеет все-таки Верунчик объяснять! Чувствуя себя не при деле, он было взял меня под руку, но тут же отпустил. Я обернулась. Он, что, правда, краснеть умеет? Ну, я кретинка! Надо же, ухажера проморгала. Без Верунчика и не заметила бы. Старею, что еще сказать...

- Куда тебя привес... проводить?

- Тьфу на тебя, конвоир!

Я даже улыбнулась. Надо же, а он мне нравится. Он очень даже милый, язык вот только за зубами не держит.

- Ну, в смысле, ты в какую комнату поселишься?

- Подозреваю, в первую же по этой стороне после кухни.

- Но… Там я уже… И я не знаю…

- Тогда на соседнюю кровать рядом с тобой. Или ты предпочитаешь, чтобы сразу на твою кровать?

Вознагражденная еще раз видом краснеющего Юрки, я гордо развернулась и направилась в означенную комнату, оставив его размышлять над моими словами. Это был час триумфа и возмездия. Я мстила, и мстя моя была ужасна.

Легла я все же на соседнюю кровать. Думать не хотелось. Завтра разберусь, и с вещами, и с делами, и с привидениями. В сон я провалилась незаметно.

 

Пробуждение было на редкость приятным. В окно прямо над моей головой било солнце. Комната при свете оказалась неожиданно приятной, жизнь – прекрасной, а будущее – светлым. А привидения… Ну, что привидения? Они, в конце концов, тоже люди.

В комнате я находилась одна. Кровать Юрки у противоположной стены была аккуратно заправлена. Очень странно. Юрка – аккуратный? Да, вот чего с людьми любовь делает! А времени, оказывается, уже 10.00, неудивительно, что я одна. Наши, небось, уже работают, а меня пожалели. Пора объяснять, что нечего меня жалеть!

Я спрыгнула с кровати, добежала до рюкзака с вещами, (Юрка расстарался, не иначе, я рюкзак в лабе оставляла) натянула шорты и футболку. Все, готова к труду и обороне! Интересно, завтрак мне оставили?

На этом месте моих размышлений скрипнула входная дверь. Непонятно чего испугавшись, одним прыжком я возвернулась на кровать и замерла. Сердце бухает, мурашки по коже, нервы ни к черту, дайте валерьянку!.. Дверь отворилась полностью. В комнату вплыла Елена Сергеевна, собственной персоной, с подносом еды, в дополнение к персоне. Она внимательно оглядела меня и улыбнулась. Тепло так, мило, а у меня мурашки по коже все бегают… И голос у нее такой приятный, обволакивающий, баюкает…

- Уже проснулась, милая? Это хорошо. Твои друзья за тебя волнуются. Вот тебе завтрак, ешь, не бойся. У меня нет привычки травить гостей. Не буду убеждать тебя, что ты ничего не видела, и что это только нервы. Да, тут живет много кого кроме людей, и они имеют на это полное право. Не удивляйся, люди еще слишком плохо знают окружающий мир. И не бойся – мои подопечные не причинят вреда моим гостям. И не пытайся разобраться в этом. Я вовсе не запугиваю, просто у тебя ничего не получится, а они могут тебя напугать. Лучше не делись своими открытиями со своими – тебе все равно не поверят. Работайте спокойно, я вам не мешаю, только и вы мне не мешайте. Ну, все, завтракай. Я пойду. Надеюсь, в ближайшее время в твоей жизни найдется кое-что очень интересное…

И Елена Сергеевна исчезла за дверью так тихо, словно сама была привидением.

Вот тебе и школа… Да, влипли мы, пожалуй. Елена-то не знает, зачем мы здесь, какая у нас работа. Да найди мы хоть что, сюда же хлынет волна заинтересованных, и вряд ли они останутся равнодушными к творящемуся тута. И Елена Сергеевна тоже вряд ли будет довольна. Как напустит водяного на особо виноватых… Сматывать удочки по-скорому? А как объяснить причину? Права Елена, не поверит мне никто. А если поверят – наоборот, обрадуются. Как же, нашли золотую жилу, замок с привидениями! И с Еленой согласовывать не будут, толкнут кому-нибудь, а после нас хоть потоп…

Да чего гадать-то? Очевидно, что я одна ничего не сделаю. Но не слепые же мои спутники! Раз здесь на самом деле кто-то есть, то и они увидят. Ну хоть Листик тот же, ему и так везде саваны мерещатся… Вот тогда и поговорим. А пока…

Поддавшись внезапному порыву, я схватила поднос и вышла вместе с ним из комнаты. Чем-то мне не нравится эта «настоятельница», и не собираюсь я ее еду есть. Гораздо лучше этой еде будет на ее родной кухне. А я посмотрю, что мне там мои оставили.

 

С едой - это я погорячилась. Рисовая каша была на воде, подгорелая и без сахара. Нет, не только на мою долю, сами они тоже самое ели. Хан, что ли, готовил? Кто еще так может испортить продукт… Но что-то подсказывало мне, что я правильно отнесла поднос. А вдруг правда отравят? Всякое бывает.

После завтрака я отправилась в лабораторию. На месте оказались только Кирка и Хан, остальные уже разбежались по полям.

- Хан, садист, это ты кашу готовил?

- Я, а что такое? Невкусно получилось, да?

- Кирочка, что, кроме меня никто не возмутился? Непорядок!

Кирка отвернулась от созерцания земли-матушки в чашке Петри.

- А кто что скажет? Хан обидится, и кому охота поутру вставать да завтрак готовить? Лучше помучиться, а потом вдруг он научится…

- Ага, научится он, как же! Маньяки, я лучше вообще завтракать не буду.

- Ну-ну. Как твое самочувствие? Привидения больше не видятся?

- Пока нет. Наверное, они днем не выходят, только по вечерам. Хан, каков распорядок на сегодня?

- Тебе пока ничего. Как я понял, даже учитывая вчерашнее происшествие, потитровать ты успела, и особых результатов не получила? Ну вот, значит, озеро побоку… Из водоемов тут еще два озера, поменьше этого, 3 и 5 км отсюда, речка Печка… Что ты смеешься, так и называется! Так вот, речка, почти сразу позади школы, надо ли говорить, что в наше озеро она впадает… На речку пошел Юрий, он же забрал реактивы… Так что вот так.

- О, Юлька, пошли со мной покопаем? Мне и в яму лезть, и пробы брать, кто-то инструмент подавать должен.

- Пойдем. Все равно делать нечего. А копать не заставишь?

Кирка неопределенно хмыкнула, и я поняла – заставит.

 

Солнце еще не улезло за тучи, было тепло и хорошо. Все страхи спрятались до темноты, давая мне отдохнуть. Я шла за Киркой по лесной тропинке (не оставлять же за спиной маньяка с лопатой!) и искренне наслаждалась жизнью.

В конце концов, у меня, вон, кавалер нашелся, есть чему порадоваться. Надо бы с ним поговорить сегодня, а то он совсем странным стал, коли ничего Хану не сказал по поводу его отравы… Да чего мне не хватает? Он – хороший парень, я давно его знаю… Да, и он меня давно знает… Нет, так ведь не бывает. А, ладно!

Вон, Кирка тоже всегда недовольна всеми парнями, какие ей встречаются. Надо же, привереда какая, никто ей не угождает! И это притом, что ее и симпатичной-то не назовешь. Скорее полная для своего небольшого роста, черты лица грубые, почти мужские, руки только для лопаты… Волосы только шикарные, густые, черные, чуть волнятся… И губы полные, яркие, никакой помады не надо. На то, видать, и ловит, парни вокруг нее вьются, как осы у лотка с фруктами. И на уверенность. Всегда я завидовала ее уверенности. По-доброму, конечно, без всяких. Я Кирочку очень люблю, сколько раз друг за друга стеной вставали! Наверняка она рада будет за нас с Юркой. Вот и хорошо.

- Пожалуй, здесь.

Кирка оглядела выбранную полянку и, кажется, осталась довольна.

- Возьми там, в рюкзаке бланк, запиши описание. Как ты считаешь, кого здесь больше, елок или лип?

- Лип больше, лес явно не темный, а считать не охота.

- Значит, липняк, - Кирка уже взялась за лопату, - ну, с елками, понятно. Ты пиши, пиши… Ассоциация – липняк с елью… Кто тут еще растет-то?

- Осока тут растет, это я и так вижу. А что ты здесь откопать надеешься?

- Описание мне допиши, а потом теоретизировать будем. Слушай, а что, так и пишется – «волосистоосоковый»?

- Представь себе! Только он разнотравно-волосистоосоковый, чтоб остальную травку не обидеть. Почва?

- Должна быть бурая, сейчас откопаем… А, ладно, пиши: «почва – бурая лесная слабооподзоленная». Можно подумать, кому-то это понадобится! Я и так могу сказать – нет тут ничего в почве. И не будет ближайшие несколько миллионов лет. Ну, скажи мне, откуда тут чему взяться? Ни моря тут никогда не было, ни болота, ни самой захудалой речушки. Равнина, что с нее взять…

- А чего тогда копаешь?

- Для совести очистки. Вдруг клад откопаю?

- Слушай, а ты знаешь, чего мы вообще здесь ищем? Местность стандартная, лес как лес, озеро как пруд, почва вот тоже так себе…

Кирка уселась на край «могилы», взглянула на меня задумчивыми глазами… И вдруг произнесла с завыванием:

- Не боимся мы привидений, пауков и оживших котлет.

Мы боимся своих отражений, потому что – а вдруг их нет?

…повеяло холодом. Качнулись тени деревьев. Мелькнуло перед мысленным взором лицо Юрки, потом – директрисы. Смеялся Хан. А я плакала…

Я немного обалдела. Нет, все-таки это свинство! Не хватало еще, чтоб мои собственные «ко-лабораторы» меня пугали.

- Это ты к чему? Прекрати немедленно! Я и так боюсь!..

Кирка возмущенно посмотрела на меня.

- Я пророчествую, а ты – самый неблагодарный слушатель на свете!

- Нечего тут каркать, я и своего отражения сейчас испугаюсь…

- А ты, что, правда, не знаешь, почему мы здесь? Ух, ты! Ты куда смотрела? Думаешь, Хан просто так нас дернул без отдыха на следующую операцию? Да кто бы с ним поехал, кроме тебя, энтузиастки, читай – идиотки?

- Ну уж…

К манерам милой Киры я давно привыкла.

- Вот тебе и «ну уж»! Это был прямой заказ, понимаешь?

- То есть? Кто-то заказал что-то конкретное? Так что же мы…

- Да нет! Заказчик сам нашел нас, дал понять, что в этой деревеньке есть нечто необычное, и попросил это найти и изучить.

- Так если он знает, почему не сказал? И зачем мы?

- Будешь спорить с заказчиком? Знаешь, сколько он нам платит? За такие деньги я тут весь лес на кладбище перекопаю!

Естественно, я не знала. Естественно, после названной цифры я согласилась, что спорить с заказчиком не буду, и очень рада, что Хан согласился. Пусть даже нам здесь головы поотрывает. Зато на ублажение всего оставшегося больше останется…

И только на обратном пути до меня дошло. Тут же захотелось отказаться от таких денег и быстрее бежать отсюда. Хотя нет, команду я бросить не могу. Надо им объяснить. Только как?

 

===================================================================

- Женя, возьми Лену, на вас сегодня новые. Нет, нельзя всех, не больше восьми. Мы не можем помочь всем!.. Я вас прошу… Сейчас, подождите… Да, третий этаж, вторая комната. Предложите бытовые приборы, еще есть пара участков леса… Я знаю, и все же… Еще… Пусть, возьмите на людей. Да, черт возьми, людей! Я знаю, что опасно! Или ты думаешь, что я хуже тебя это знаю? У нас уже есть Воронок и Каминщик... Нет, больше нельзя на подавление воли, большой риск. Бери на чувства, пусть... Да-да... Ой, я чуть не забыла! Скажите девочкам, сегодня встреча. Вечер, после десяти. Надо все убрать. Ну, все, я на вас надеюсь...

- Лена, вам еще нужен Коммуникатор?

- Нет, спасибо, можешь убирать. Таня, ты думала над специализацией?

- Не знаю, Лена. Я не хочу уходить от вас. И не хочу терять разум. Может быть, все–таки можно вернуть?..

- Ты же знаешь, это не возможно. Ты потеряешь способность рассуждать, и если у тебя не будет обязанностей, можешь навредить. Не бойся. Подумай, может, быт?

- Не знаю… Не знаю!..

- Не плачь, ну, не плачь, я прошу тебя…

В такие минуты директриса думала, что она ненавидит людей.

===================================================================

 

Возвращались в молчании – я обдумывала ситуацию. Ну, какое-то время можно тянуть, пока другие ничего не заметили. А потом? Не бросит Хан такого дела, попробует переиграть Елену… Что со мной? Я всегда верила в Хана, как в абсолютное божество. Почему же я считаю, что ему это не удастся? С Юркой, что ли, посоветоваться? Пусть только попробует мне не поверить! Или с Верунчиком, она – человек умный…

 

Пока мы рыли яму ближнему и таскали на себе образцы, остальные тоже времени зря не теряли. В лабе было шумно и тесно от обилия емкостей. С одной стороны за Листиковым компьютером сидел Хан, а сам Листик вместе с Илюшей склонились над n-ным количеством клеточек, ящичков и мешочков, причем во всех этих вместилищах что-то шевелилось и издавало разнообразные звуки. В руках ребят были линейки. Два стола вдоль стены были заняты стеклом всяческой формы. В воздухе витали пищание, скрежетание, вопли «твою… я тебя, если еще раз укусишь!..» Так всегда. Работа с животными требует вежливости и мягкости.

Прямо с порога картина мне предстала следующая: Костик, сунув указательный палец левой руки в рот (остальные пальцы уже в пластыре), правой рукой держит за шкирку большую полевую мышь, а Люша примеряется линейкой к ее хвосту.

- Точность не меньше десятой миллиметра!

- Откуда я тебе возьму доли миллиметра, эта линейка вообще в сантиметрах!

- Аккуратнее надо с приборами обращаться, тогда деления стираться не будут!

- Я тебя сто лет уже прошу купить новую линейку!

- У меня будет заражение крови, эта чертова мышь!..

- На глаз определяй!

- Я самому тебе щас в глаз дам!

- Быстрее, я сейчас истеку кровью!

- Меряй!

- Сам меряй!

- Ай! Чертова мышь!

Так и не измеренный хвост мыши мелькнул в щели в полу.

Ну и как предлагаете работать в таких условиях? И это ведь еще одни из лучших…

- Хан, Юрка вернулся?

- Он на дальнее озеро пошел. Можешь нам помочь?

- Э, нет, сами животных мучайте. А Верунчик где?

- Не скажу, пока не поможешь…

- Ладно, только чур я - на компьютер.

- Ну, хоть так.

И опять вопли еще на три часа.

- Вид?

- Apodemus sylvaticus.

- Цвет?

- Более серовато-коричневато-буро-рыжий, чем п. 6, с черной полосой 5*0,5 см.

- Вес?

- 30 г.

- Настроение?

- Злобное, Листика опять укусила.

- Хвост?

- 5 см.

- Точнее!

- +1мм, устроит?

- Жировая прослойка?

- Да она голодная, так и мечтает Листика съесть.

- Уберите ее от меня, она на меня смотрит!

- Вид?

-

- Вид?

-

- Вид?

Фантасмагория.

 

Остановились только на обед. Да и обедом это можно было назвать только условно - так, перекус. Еду готовила Кира, и из лабы мы не выходили. Я только радовалась, не хотелось лишний раз попадаться на глаза директрисе. После обеда вернулись Верунчик и Юрка, и я занялась своей отраслью.

Описание состава воды заняло немного времени, и ничего особенного мы не обнаружили. Только чуть больше серебра, чем обычно. Маленькая странность. Очень мне не понравившаяся. Я вообще всегда настороженно относилась ко всяким там аргентумным вещам: старинным медальонам, странным фибулам… В сказках они всегда оказывались связанными со всякими потусторонними существами, а сказки я невзлюбила с детства, с тех самых пор, как в первой же из них таки убили горячо нравившегося мне Кощея Бессмертного. С тех пор серебро мне нравилось только в виде серебряных пуль, да и то нас не учили охоте на вампиров. А кстати, почему?

Действительно, что за пропуск в образовании? Я вот, например, человек здравомыслящий, в привидений не верю… До тех пор, пока не увижу. А раз уж видела, то не пытаюсь уговорить себя, что мне показалось. Если все глюками считать, так впору и весь мир за сон принимать. А раз они вполне есть и едят (кстати, а кого они, интересно, едят?..), почему нас не подготовили? Почему среди нашей дружной команды все еще нет мага и колдуна, эдакого деревенского дедугана с бородой до земли и балахоном времен его рождения? (Он бы вписался к нам в самый раз, только такого нам и не хватает для полного комплекта дурдома…) Что-то я не замечала раньше за Ханом таких просчетов. Тень от хрена получается. В смысле, хренотень полная. А значит, не просчет это. Расчет. Тонкий такой… Ой, не люблю я недоговоренностей между друзьями! Почти как серебро.

Точно, надо обязательно поговорить с кем-нибудь. Сразу с Ханом? Ага, фиг он мне чего скажет, если сразу не сказал. Любит он нервы подопечным беречь, интриган паразитский. Кирка тоже не скажет, она сама все вызнавать любит, а вот трепать языком – не по ней. Верунчик и Люшка стараются не лезть не в свое дело и, сто пудов, ничего не знают. И не страдают, в отличие от меня. С Листиком вряд ли кто делился наблюдениями. А вот Юрка… Кстати, первое доверенное лицо (в смысле, рожа нахальная) для Хана. Ну ладно, пусть будет Юрка.

Поток моих мыслей оборвался так же неожиданно, как и начался. Взгляд сфокусировался на лице зловредного «ухажера».

- Юрка, пошли, погуляем?

- Я и так все время пошлю, отчего бы не послать? А что, замок давит?

- И это тоже.

- Ну, куда пойдем?

- Пойдем к озеру, все равно я его вчера не доделала.

Сумрачный коридор навевал смутные тревожные ощущения. Чужие мы здесь. А что делают с чужими? Вот именно. Действительно давит… На крыльце стало легче. Особенно когда Юрка взял меня за руку. А вот чемоданчик с реактивами не забрал, хам! Ну, я ему припомню… Интересно, он осмелится обнять или нет пока? Нет, уже почти до озера дошли. Жалко, что оно так близко к школе.

На берегу разложили аппаратуру, и я глубоко вздохнула. Надо начинать разговор...

- Юлька, давай купаться, пока не налили реактивов в воду!

Хм, второй раз меня купаться зовут, пора, пожалуй, и согласиться. Если б еще не воспоминание о вчерашнем происшествии, сама бы предложила. Тем более, что в свете нового дня все выглядит гораздо оптимистичнее: вон березка желтеющими листиками шелестит, вон кубышки на воде… еще остались после вчерашнего браконьерства Верунчика… Вон уже Юрка разделся до плавок и прыгать в воду готовится… Тьфу ты, купальник забыла! Это все меня Елена Сергеевна утром отвлекла. Обычно я сразу влезаю в купальник и так и хожу в нем весь день – мало ли когда придется в воду лезть? А то и просто позагорать хочется. А тут на тебе – забыла.

Идею о том, что можно было бы и без купальника, я тут же мысленно отбросила подальше в кусты. Не хватало еще этого извращенца соблазнять… на антиобщественные действия. Пришлось лезть в воду как была - в шортах и футболке.

- Да, хороша-а-а, - не преминул прокомментировать мой купальный наряд Юрка. – А что ж ты шубу и валенки не захватила? Без них как-то…

- Для купания в этом озере, после вчерашнего чудища, я бы предпочла скафандр… - мрачно изрекла я.

- Тогда советую тебе не мелочиться, а сразу приобрести рыцарские латы, - пока я медленно гребла по-собачьи, Юрка нарезал круги вокруг меня, изображая дельфина. – Их, говорят, никто не мог прокусить, даже драконы. Только не уверен, что в них будет удобно плавать…

Представив себя, плывущую по озеру в латах, я засмеялась и тут же зафыркала – вода попала в нос. И тут Юрка исчез из поля зрения. Пока я крутила головой, пытаясь сообразить, куда он делся, его пальцы уже вцепились в мою ногу и потянули вниз. Вот тут-то я и пожалела, что на мне нет хотя бы латных перчаток, стараясь кулаком попасть хоть по какой-нибудь части тела своего мучителя. Куда-то попала, хотя ногу мою так и не отпустили, напротив, потянули еще сильнее под воду. В результате под конец борьбы я хохотала, захлебывалась и отплевывалась одновременно. Каюсь, нырять никогда не умела. Только раньше это Юрку никогда не останавливало. Обычно Хан вытаскивал меня из-под воды полузахлебнувшуюся и долго откачивал на берегу, а Юрка стоял рядом и усиленно делал вид, что ему стыдно. А теперь сам из воды вытащил, на руки подхватил, в глаза смотрит с тревогой… Надо же, как изменился человек. Кажется, мне уже не хватает моего старого ехидного товарища-мучителя.

- С тобой все в порядке? Искусственное дыхание точно не требуется?..

Ну вот. А я уж было подумала…

- Нет уж, спасибо. Только не в твоем исполнении. Хм, ты не собираешься меня отпустить?

- Э-э-э… Тебе неудобно?

- Ладно, сойдет. Могу даже спасибо сказать. За своевременное спасение.

- Ах, всегда к вашим услугам!.. Чего еще желает моя королева?

- Ооо! Даже так?..

- Ну… Нет, пока – принцесса. Пока не вышла замуж за короля. За меня, то есть.

- А что, так уверен что выйду?..

Вот скотина! Ну, мало ли что я сказала! Но зачем же нырять под воду со мной на руках, меня не предупредив?!.

Мы все-таки выбрались на берег. Я опять принялась отплевываться, отказавшись от настойчиво предлагаемой реанимации. Юрка разлегся в тени березы, я же предпочла остаться на солнце в надежде высушить одежду. И опять этот гад застал меня врасплох! Только я распустила волосы и стала причесываться, да еще и задумалась о приятном (честно скажу – о мягкой местной воде: так хорошо волосы промывает…), как родной ехидный голос стал вдруг непривычно серьезным. Вопрос был подстать голосу:

- Боишься?

От неожиданности я выронила расческу.

- Угу, - кивнул он. – Можешь не отвечать. Если б не боялась, не кидалась бы предметами, как-то: расческами, лабораторными стаканчиками… А чего боишься, позволь спросить?

- Неизвестности, - буркнула я.

Мокрая от волос расческа упала в пыль, и теперь расчесываться ею мягко говоря не хотелось.

- Юлька, ты че? «Скорая помощь» сюда не доедет, будем лечить поехавшую крышу народными способами… Мы хоть раз знали, что мы найдем там, куда едем? При чем тут неизвестность-то?

- Ну хорошо, - я разозлилась. – Я объясню, что мне не нравится. Меня учили готовить реактивы и титровать, я могу справиться с определителем по травам и описать почвенный разрез. Может даже я в силах вспомнить происшествие трехлетней давности и обратить свои знания в сторону отравляющих веществ, взрывчатки и ловушек. Я даже, в особо крайних случаях, способна справиться с техникой и прочей физикой. Не говоря уже о том, чтобы разыграть невинную девочку, а потом двинуть замешкавшемуся противнику куда ближе попалось. Мы все это умеем, нас готовили. Но здесь мои навыки утрачивают…

- Ой ли… - насмешливо протянул Юрка.

- Нет уж дослушай, раз сам нарвался. Утрачивают свою ценность. Мы столкнулись с «не нашим» миром, как бы меня не убеждали в обратном. Даже директриса созналась. Так почему меня не готовили? Вы же знали, или предполагали, по крайней мере, ты и Хан. Да, я боюсь. Потому что я не понимаю, что я могу противопоставить этому. И осознаю, что могла бы понимать.

Лицо Юрки посерьезнело окончательно, но он промолчал.

- Так в чем дело, Юра? Почему мне не сказали? И кто еще, кроме вас, знает?..

- Никто.

Тон Юрки стал жестким и властным.

- Юля, я тебе как другу говорю – не лезь, пока не просили. Когда Хан сочтет нужным, он все всем расскажет. В конце концов, он за все отвечает. Знаешь, в какую область мы влезли? Какие деньги тут замешаны?!

- Ах, вот оно что… - мне как-то сразу поплохело. Стало очень противно и холодно, промозгло, несмотря на солнечный день. – Деньги, значит. Что ж, отличный довод, чтобы сдать свою команду. Или хотя бы отдельных личностей, особо бездарных… Кирка уже предупреждала меня. Ей вы тоже ничего не говорили?

- Я тебе сейчас как дам по башке!.. – похоже, Юрка тоже разозлился. – Мало того, что нытик, так еще и глупая истеричная девчонка! Никто не собирался вас сдавать. Хан делает все, чтобы если что – вас это задело меньше всего. А Кирка когда-нибудь еще поплатится своим длинным носом, - добавил он уже совсем с непонятной злостью.

Я и не заметила, как поднялась с земли, и что уже нависаю над ним со сжатыми кулаками.

- Значит, ничего мне не скажешь?

- Не скажу. И не пытайся у других выведать. Тебе никто ничего не скажет. Успокойся и титруй, тогда, может, нам не придется вырывать твои останки изо рта полтергейста. Юлька, я же за тебя волнуюсь!.. – сказал он почти умоляюще.

Фыркнув, я развернулась и гордо пошла к школе. Мокрая, полурасчесанная и злая на весь свет. Котенок, которого взяли за шкирку и окунули в пруд. А потом еще и заявили, что это исключительно из добрых побуждений…

 

…Озеро, конечно, было расположено слишком близко к школе, но за время прохождения по холодному коридору до своей комнаты я полностью остыла и успокоилась. Вернувшаяся способность здраво рассуждать весьма меня порадовала. В конце концов, чего я так разозлилась? Мужики всех времен и народов всегда пытаются утаить от женщин все подряд, причем из тех самых добрых побуждений – мол, мы волнуемся. Женщина – существо слабое, все равно ни с чем справиться не способное. Хрен ли тогда вообще теток с собой брать? Пусть дома сидят, пироги готовят. А то получается – и в боевую обстановку привезли, и плана местности не дают. И что же делают в таких ситуациях женщины? Правильно, пытаются разобраться самостоятельно. И грызет меня червячок сомнения, что именно на это Хан и рассчитывал. Специально ничего не сказал, чтобы непредвзято относились, когда выяснять будем. А Юрка, скорее всего, в самом деле волнуется. Ладно, вариант с ухажером пролетел. Попробуем с другой стороны…

В первую очередь я переоделась. Замка на двери не было, что меня весьма позабавило. Свои-то ладно, а если директриса опять решит заглянуть? С ее-то чопорностью…

Из комнаты я направилась вдоль ряда дверей, где разместились «свои». Попутно размышляя, к кому стоит заглянуть. Теперь понятно, что Кирка знает только то, что осознала сама. Верунчику наверняка ничего не сказали, как и мне, из тех же соображений. Люша или Костик?

Дилемма разрешилась просто. Из-за двери Илюши слышался яростный шепот Юрки:

- И не вздумай ей выболтать! Если с ней что-нибудь случится, я тебя… Из-под земли достану и обратно туда закопаю!

Рассудительный густой бас Люши попытался возразить:

- Юра, ей же страшно, ты сам видел. Может, будет лучше…

Куда там!

- Хан знает, что лучше, а что - нет!

Дослушивать спор я не стала. И так ясно, что здесь мне ничего не светит. Кто и когда сможет переспорить Юрку? Уж не Люша точно. Ноги сами понесли меня в сторону лабы. Невольно я ожидала, что услышу прежний шум-гам, но в лабе было тихо. Все разбежались по своим делам, и только Листик сидел за компьютером, что-то считая.

- Костя, а где все?

- А, Юлечка, заходи. Только ты меня и жалеешь, а эти…

- Да ладно тебе. Ты же знаешь, мы все тебя любим. Так где твои мучители?

- Про Хана не знаю, он ни перед кем не отчитывается. С Юркой ты сама уходила, тебе лучше знать. А девчонки пошли к Железной Леди – директриса чего-то планирует на вечер, попросила помочь.

- Хм, и в чем помочь?

- Да ничего особенного. Кажется, прибрать в комнатах, или типа того.

- А… Ну-ну. Костик…

- Юлька, знаешь, я думаю, они не правы. Ты должна знать. Они и мне пытаются не говорить, но…

- Эй, ты чего, мысли читаешь?!

Листик покраснел и отвернулся. Вот тебе и не взяли в команду колдуна! Мне стало не по себе.

- Я не читаю мысли, не умею. Я только чувствую, что ощущают другие. Ты боишься…

- Костик, не пугай меня еще больше!

- Подожди, Юля, я скажу. У меня это давно. Я понимаю, что чувствуют люди, случаются ощущения… ну, типа предсказаний. Я могу предположить, что будет. Когда мы собрались ехать сюда, я вдруг… Понял. Тут будет очень плохо. Я не знаю, вернемся ли мы все. Но нам будет очень тяжело, и в особенности – тебе.

- Вот спасибо! И что мне теперь…

- Мне ничего не говорили. Ни Хан, ни Юра. Хан, видишь, с каким рвением хвосты меряет? Глаза отводит, конспиратор. И они не знают о моей способности. Я не пытался сам ничего узнать – понял, что если узнаю – никуда не поеду. Но не мог бросить вас, хотя и очень страшно стало. Елене надо оставить нас здесь. И она постарается сделать это, любыми способами. Она лихо ведет свою игру. Не знаю, справится ли Хан.

- Кто они?

- Люди. По крайней мере, бывшие люди. Привидения ли… Привидение остается на земле, если у него есть цель. А у этих нет цели. Их держит здесь только воля Елены.

- И мы так же к ним присоединимся?

- Нет. Они – другие. Не как мы. Хотя… Не знаю. Будь осторожна, Юлечка. Я боюсь за тебя. И знаешь… Не знаю, хорошо ли так говорить… Мне кажется, твои неприятности будут связаны с Юрой. Извини.

- У меня все неприятности связаны с этим моральным уродом, в этом я и не сомневалась. Но в чем осторожной-то быть?

- Не знаю. Просто… Смотри по сторонам, и старайся понять сама. Если я что-то узнаю – сразу тебе скажу. Но помни – от тебя зависим все мы. Главный удар направится на тебя.

Час от часу не легче! Теперь я еще и главная мишень. И несу ответственность за нашу команду. Вот уж поехала так поехала…

- Костя… Спасибо. Я постараюсь.

Ой-е-е… Бедная я, бедная, как мне себя жалко… Сейчас пойду и утоплюсь в жалости к себе. Давно такой мерзопакостности не случалось. Честно говоря, выходить в коридор я теперь боялась, но оставаться в лабе было стыдно, и я решительно толкнула дверь. И сразу же столкнулась с Киркой.

- А, вот ты где! У нас дельце на вечер образовалось. Меня отловила Елена и попросила помочь убраться в комнатах. Просьба не слишком обоснованная, но сама знаешь… Как-то не хочется ей отказывать. Представь – три комнаты в разных концах коридора. Б-р-р-р, и еще темнеет уже… Прикольно, да? Вот-вот твои любимые призраки появятся…

- Да уж, прикольнее некуда. Кира, а если я не хочу? Ну, совсем-совсем?

- Попробуй сказать это нашей уважаемой директрисе. Я крайней быть не собираюсь.

- Ага, поняла.

- А знаешь, что она мне еще сказала? Чтобы мы не волновались – сегодня нас никто не тронет. И еще так выделила голосом это сегодня, чтобы до особо тупых, типа меня, дошло.

- Уже смеюсь. А вместе убираться нельзя? Ну, там, сначала одну комнату, потом вместе – другую…

- Представь себе – нельзя.

- Кирка, Кирочка, не оставляй меня! Я боюсь одна! Почему мы должны работать в разных комнатах? Неужели не можем вместе одну убирать?

- Тихо. Мне так сказали: мы не знаем, что надо сделать. Девочки объяснят и присмотрят за нами. Присмотрят, поняла?

- Кирка, я не тупая. Они нас разделят и съедят поодиночке!

- Юлька, заткнись, а? Тебя Хан чему учил? Мы – самая лучшая, самая опытная, самая крутая, самая самая команда. И каждый член, или, скажем, хм… В общем, поодиночке мы тоже круты, круче только Эверест.

- Кирочка, я, может, глупая… Я могу бороться с животными, с людьми, с природой… Но привидения?..

- Это тоже природа. Заткнулась, взяла таз в руки и пошла. Бегом!

И я пошла бегом.

 

Я шла по длинному темному коридору и несла в руках огромный таз с водой. Занятие, надо сказать, сильно дурацкое. И так-то на каждом шагу споткнуться можно, поскольку темно, а тут еще и за тазом ног не видно! Наконец показалась полоска света под закрытой дверью. Я с облегчением толкнула дверь. Тут-то меня и ждали.

Когда я вошла, директор даже не повернула голову в мою сторону.

- Ну что, милая, вам еще долго? Уже девять часов, скоро начнется. Успеете убраться?

- Успею, конечно, успею, Елена Сергеевна.

Понять бы еще, что у них тут начнется…

В комнате стоял полумрак, но не до такой степени, чтобы я ничего не видела. И уж точно не до такой, чтобы начинать трястись, как осиновый лист. Надо собраться. Надо перестать пугаться всего подряд. Надо… Хм… Заинтересоваться?

 

Елена вышла, и в комнате кроме меня осталась только молоденькая девушка из местных «зомби». Правда сейчас она была без их обычного плаща, в легком платье, и на зомби не походила. Обычная девчонка, по виду немного младше меня, могли бы быть подругами… Смотрела она на меня с вежливой заинтересованностью.

- Привет, я – Марина.

- Юля, - немного хмуро, зато по теме. – Чего тут делать-то надо?

- Ой, да ничего сложного! Окно надо вымыть, только рамы, потом пыль стереть, и пол…

Мы взялись за тряпки и принялись за окно. Марина смеялась и шутила, рассказывала что-то из своей жизни здесь, как они купались, как змею увидели. Но меня настороженность не отпускала, и я молчала, обходясь односложными фразами. За свежевымытым окном постепенно стемнело, и мне поплохело окончательно. Сдуру я пошла убираться в одной футболке, и теперь каждый сквознячок вызывал у меня дрожь, то ли от холода, то ли нервную.

Самое странное началось уже после того, как мы вымыли пол и протерли пыль. Марина достала из-под стола в углу большую картонную коробку, открыла ее и закопошилась внутри.

- Вот, держи…

Я с удивлением взяла то, что она мне протягивала. Это была кукла, обычная тряпичная «лялька», с такими еще наши родители играли. Волосы куклы были светлыми и кудрявыми. Как у меня. Моя рука невольно дрогнула, припомнились страшные рассказы про культ Вуду… Следующим из коробки появился плюшевый медвежонок, за ним – маленький пластмассовый слоник, и другие игрушки. Не видя больше связи между зверями и нашей командой, я успокоилась. И даже рискнула задать вопрос:

- Зачем это?

Марина посмотрела на меня удивленно.

- Это – вместилища.

- Вместилища чего?

Девушка удивилась еще больше.

- Как это чего? Не чего, а кого. Нас, конечно.

Я представила, как переселяюсь в блондинистую куклу, и сердце точно пропустило пару ударов. Я поспешила уточнить:

- Нас – это тебя и меня?

- Тебя – вряд ли… - Марина нахмурилась. – Ты же не жила с нами. А мне еще рано, я еще не… Ой!

Она выронила игрушку, которую держала в руке, и испуганно зажала рот рукой.

- Я, наверно, не должна была этого говорить… - она посмотрела на меня с такой мольбой, что я растерялась. Я, что ли, запрещала ей говорить? - Вам же ничего не говорили, правда? Елена Сергеевна будет недовольна…

В глазах девушки блеснули слезы, и я испугалась, что она сейчас расплачется.

- Маринка, не волнуйся, я никому не расскажу. Не хочешь – не говори ничего. Ты боишься Елену Сергеевну?

- Я… Не боюсь. Просто не хочется расстраивать ее. Она и так такая несчастная…

- Ладно, не будем об этом.

- Да. Давай печку разжигать.

У самой двери комнаты действительно стояла маленькая печка-«буржуйка». Я подумала, что отношения с огнем у меня всегда не складывались, и даже печку, не то что костер, я так и не научилась разжигать. Но Марина только кинула внутрь пару поленьев, и огонь разгорелся сам. Я опять почувствовала озноб.

- А это что такое?

- Так там же Каминщик живет! Он хороший, только с ним знакомиться я бы не советовала…

- Почему? Съест?

- Да что ты, у него же нет зубов! Он влияет на волю человека. Мы его всегда новеньким показываем, если они не верят. Такое происходит… - Марина хихикнула.

- И что происходит?

- Хочешь попробовать? – Марина оглянулась по сторонам и заговорщически посмотрела на меня.

Я через силу кивнула. Было очень страшно, но Марина мне нравилась, и я ей уже доверяла. Девушка открыла печную заслонку и подвела меня поближе, после чего сама быстро отступила назад. Сначала ничего не происходило. Я внимательно смотрела на огонь внутри печки и ждала. Увидеть мне так ничего и не удалось. Внезапно все мысли из головы испарились, осталась блаженная пустота и одно желание – раздеваться. Не потому что жарко, и вообще нипочему, а просто так. Потому что сейчас это самое правильное действие – раздеться.

Я резко дернула с волос резинку, волосы рассыпались по плечам, голова закружилась… Вокруг стало совсем светло, от мути головокружения я ничего не видела, меня крутило, как в смерче. Тапочки улетели в угол. В теле ощущалась легкость ветра. Я сорвала с себя футболку, потянулась к пуговице джинсов…

- Хватит! – Марина подскочила ко мне и захлопнула заслонку.

Я ощутила укол сожаления, что не успела… И тут все прошло. Я сидела на полу в облаке оседающей золы. Марина смотрела на меня сверху вниз и улыбалась.

- Поняла? Он со всеми так делает. Они так смущаются, что не справились… С ним нельзя справится, только если договориться.

- Да уж, поняла.

Я встала и принялась отряхивать футболку от пепла…

И в этот момент дверь в комнату открылась.

- Что, развлекаетесь? – ядовито спросила Елена Сергеевна.

Маринка ойкнула и как-то вся сжалась. Я же только стояла, как истукан, с футболкой в руке, и ничего не могла сказать.

- Марина, будь добра, пройди в свою комнату. А тебя, Юлия, я жду в своем кабинете. Разумеется, после того, как ты закончишь одеваться и заново все приберешь.

Елена вышла. Марина, не поднимая на меня взгляд, тихонько выскользнула вслед за ней. Я со вздохом оделась и принялась за грязный от золы пол. Почему-то страх ушел. Хоть девушки здесь хорошие, они не обидят. А с Маринкой мы подружимся, может, я даже увезу ее подальше от Елены…

 

К Елене я, конечно, не пошла, и без того не по себе было. Уже совсем стемнело, факелов на сегодня никто не зажег, и до своей комнаты я добиралась буквально на ощупь. Ужасно хотелось спать – обычный откат после массы впечатлений. Собственная дверь скрипнула, заставив поежиться.

А внутри все стало хорошо. Сильные руки обняли меня, прижали, шепот ожег ухо:

- Юлька!.. А ведь жива, зараза… Я уж думал, схарчили тебя местные.

- Не дождешься, вот еще! Раз вы мне не помогаете, я и сама справлюсь.

Я вывернулась из объятий и села на свою кровать. Юрка сел рядом.

- Смелая моя…

- Ого, уже твоя!

- Возражаешь?

- Ничуть. Елена меня не искала?

- Пока нет. А теперь и не найдет. Я тебя спрячу…

Некоторое время мы боролись: Юрка пытался целиком запихнуть меня в спальник, а я пыталась не задохнуться. В конце концов мне было позволено оставить голову снаружи, остальное напоминало кокон гигантской бабочки. Юрка оперся на стену и притянул мой кокон поближе к себе.

- Ну, чего вы там делали? Рассказывай.

- Не поверишь – меня раздевали.

- Ничего себе! А меня не позвали?! Подожди-подожди, а кто раздевал? Там были мужики?..

- Ну тебя! Там была только одна девушка, не считая привидения. Да, потом еще Елена заглянула.

- Везет же некоторым… И как, понравилось?

- Не могу сказать, что очень. Хотя… Определенная прелесть в этом есть.

Я рассказала, как все оно было, не умолчав и о приятной пустоте в голове, и об игрушках.

- Влияние на рассудок, значит… Да, это хуже. Не знаю. Честно говоря, я и сам уже бояться начал. Не потянем мы такое. Я за тебя очень испугался сегодня. Юлька, я…

Тут я испугалась еще больше, чем в комнате при виде куклы. И торопливо зажала Юрке рот рукой.

- Юрка, давай не будем, а? Жизнь вроде длинная, еще успеешь наговорить. А то и не длинная, тогда и вовсе не надо.

В голове пронеслось, что это – пропасть. И я в нее шагаю. Потому что мне уже не будет ни с кем так спокойно, так надежно, так… приятно? И я сама уже почти… Ой, да не ври самой себе хотя бы!

- А за себя, что же, совсем не боишься?

- Я мужик, мне по штату не покладено. Но боюсь. Юль, может свалим, пока не поздно? Я… Я тебя куда хочешь отвезу, хоть на остров Пасхи. Ну не погонятся же они за нами?

- Бросим команду?

- Что ты все «команда-команда»! Они сами этого хотят.

- Чего хотят? Денег?

- Ты права. Мы все попались на эту тайну. И сидим плотно, как на крючке. Вот черт!..

- Не поминай всуе. Тут еще и не такое вылезет.

- Не бойся. Юля, ты только не бойся, я всех чертей под землю… Или куда их там?.. Не бойся, а?

- Держи меня. Пока ты рядом…

- Завтра все решится. Елена больше ждать не станет. Держись рядом со мной, хорошо? С тобой я всех…

- Да все уже, поняла я. Постараюсь. Не говори ничего, пожалуйста…

- Юлька, я должен, я не могу иначе. Я хочу, чтобы ты знала. Я люблю тебя.

- Я тоже люблю тебя.

Я тоже уже люблю тебя. И не переживу, если завтра с тобой что-то случится. Наверное, без этих слов было бы легче.

 

Я ушла от тебя босая.

Начинался рассвет весенний.

Я решила, что город вымер –

Так беззвучно повсюду было.

 

Я любила тебя сильнее, чем дышать.

И мертвую чуя,

Надо мною кружились птицы.

 

Уснула я незаметно, потому что Юрка держал меня за руку и гладил по волосам.

 

А проснулась среди ночи. Было очень холодно, неестественно холодно для лета. За окном занимался серый рассвет. И Юрки не было.

Меня прямо-таки подкинуло на кровати. Я вскочила, сердце бухало отбойным молотком, оглядела комнату. Вещи Юрки были на месте, даже обычная сумка, с которой он всегда ходил. Спальник был в чехле: не ложился или успел убрать? Стало неимоверно страшно, хотя минуту назад я считала, что страшнее уже некуда. Я все-таки лишилась последней поддержки в этом мерзком мире…

Внезапно я поняла, что меня разбудило. Звук. Из коридора доносился… плач? Да, что-то типа того. Уже не соображая, что я делаю, я выскочила в коридор как была – в джинсах и футболке. Хорошо еще вечером не стала раздеваться – провоцировать Юрку еще на что-то, помимо признания в любви, не хотелось совершенно. Только не в этом доме! Слишком давят на меня эти стены. Юрка, ну где же ты?..

Рассветные сумерки выявляли маленькую фигурку в плаще. Девушка сидела у стены напротив окна, уткнув лицо в колени. Я медленно подошла, уже не сомневаясь, что увижу свою новую знакомую – Марину. Села рядом, легонько тронула за руку. Девушка подняла голову. Это была не Марина.

Она была даже постарше меня, и уж тем более старше Марины. Светлые волосы прилипли к мокрому от слез лицу, и она отвела их, хмурясь и разглядывая в неясном свете мое лицо.

- Что ты здесь делаешь?

Я даже не нашлась, что ответить. Действительно, что?

- Меня Таня зовут. Ты из наших гостей, верно? Живой человек, а не полутень, как мы все. Уезжайте, пока не поздно, пока ничего не поняли. Потом Лена вас не отпустит.

Мне показалось, или стало еще холоднее?

- Боюсь, уже поздно. Мне Марина вчера показала Каминщика. И Елена Сергеевна это видела.

- Вот блюдство! – девушка потерла лицо ладонями, стирая остатки слез и еще раз отводя волосы. – Маринка – мелкая, для нее все это игра. Мечтает о вселении. А меня тошнит от всего этого. Не хочу я! Я уверена, что справлюсь и так, но Лена мне не верит. Так и мечтает увидеть меня тупой куклой или березкой под окном. Вы-то что тут делаете?

- Мы всегда искали разные интересные аномалии. Вот и поступил заказ на вашу деревню. Изучить вашу, хм, аномалию

- Да уж. Аномальнее некуда. Слушай, пойдем! Я знаю, как выбраться отсюда. Если только он согласится помочь, но надеюсь, что согласится. Даже если сама не смогу дальше жить, так хоть тебя вытащу.

- Таня!.. – я даже запнулась, не понимая, как объяснить. – Тут же мои друзья, я не могу без них! Да и не угрожал нам пока никто…

Тут мне совсем поплохело, я вспомнила, что Юрка пропал.

- И… - это мой голос так глух? – Тут Юрка…

- Черт побери, так это ты! Юля, да? Я тебя видела один раз. Вот что я тебе скажу: тебе надо мотать отсюда в первую очередь, и очень быстро! Ты никому не поможешь, только хуже сделаешь. Я точно знаю. Ну же, возражений не слушаю, идем, по пути все объясню!..

На это «объясню» я и попалась. Слишком долго мне никто ничего не хотел говорить. В конце концов, почему я просто не могу проводить Таню? Только бы она рассказала мне хоть что-нибудь!

Девушка решительно схватила меня за руку и потащила по коридору к выходу. Звякнула щеколда, со скрипом открылась входная дверь. Нам уже было не до того. Мы почти бежали по направлению к лесу, и я до ужаса боялась услышать шаги за спиной, не важно, кто будет нас догонять: мои или ее друзья.

На тропинке (на той самой, по которой мы шли днем с Киркой) Таня замедлила шаг, и крепче стиснула мою руку. А потом заговорила, торопливо, словно боясь не успеть:

- Я сама никак не могла поверить. Потому и встречи с Каминщиком не избежала. И все равно не верю, ни им, ни Лене, хотя и очень люблю ее. Не знаю пока, но в чем-то должен быть прокол в ее логике… А, не важно! Посмотри на меня, я выгляжу как человек. Но я давно не человек. Я – тень. Тень самой себе, а сама я осталась на дне мутной лужи, лишь по недоразумению называвшейся прудом у нашего дома. Случайный пожар, о!.., просто какой-то идиот забыл выключить газ – и нашего дома больше не было. Родители погибли в огне. А он, единственный человек, от которого я ждала поддержки после страшной трагедии, сказал, что ему не нужна бездомная сиротка. Больше он не сказал ничего, и больше я его не видела…

Я потрясенная, остановилась.

- Танечка, бедная, прости…

- Тебя-то за что? Давай, шевели лапами. Молчи и слушай. Знаешь, что самое интересное? Я оказалась здесь раньше, чем умерла там. Сразу после его слов. Я не поверила. И Лена свозила меня к родному пепелищу. Я видела свою могилу!

- Господи, зачем? Зачем ей понадобилось…

- Заткнись, а? Лена давно наблюдает за такими, как я. Знаешь, что такое тень? Мы видим тени за спинами других людей. Люди видят тени за нашими спинами. Обидь человека. Увидишь – от него останется одна лишь тень. Когда мы перестаем думать о человеке, он же думает о нас, его тень отделяется от нас и остается одна. Чем лучше знали человека, тем крепче тень. Чем сильнее был человек, тем устойчивее тень. Одинокие тени исчезают, рассыпаются. Из меня получилась хорошая тень, устойчивая. Я почти ничем не отличаюсь от себя прежней. Другие – по разному… Парней у нас нет, одни девки, Лена считает, что обижают только слабый пол. Права она, как считаешь?

Я смогла только помотать головой. Сказанное поразило меня окончательно, я силилась понять, и никак не ухватывала мысли, они разбежались по серым кустам просыпающегося утра.

- Ага, то-то и оно. Были раньше тут парни, они почти все стали природными духами. А потом не стало. К чему бы это?..

- Стали – чем? Как? Таня, я не понимаю… - жалобно созналась я.

- А тут начинается самое интересное. Гипотеза самой Елены Сергеевны, благодаря которой мы все тут и влипли. Даже самая крепкая тень в конце концов рассыпается в прах. И… слабое место в построениях, конечно, но Лена говорит, что перекопала кучу статистики… В момент рассыпания тени мир меняется. Чаще всего это выражается в природных катастрофах, самые страшные природные явления – это бывшие сильные тени или группы теней. Иногда – это паранормальность и прочая чушь. Иногда – еще поразительнее – чудеса, исцеления, воскрешения, и прочее. Но чаще – смерти людей. Ничем перед тенью не виноватых. Никто из нас не хочет убивать.

- Да уж. Таня, тебе не кажется, что еще больше похолодало?

- А, заметила! Тут климат гиблый, порой меняется по десять раз на дню. Вы мало тут прожили, а то бы уже заметили. Что поделаешь, Лена не может удержать всех, некоторые рассыпаются, это не контролируется. Так вот самое главное: Лена придумала, что если дать тени опеку, а мы все бедные-несчастные и нуждаемся в утешении, а потом дать цель, ну, там, за деревом следить или рукой куклы двигать… Тень не рассыпается, просто теряет разум, и то иногда не совсем, и зацикливается на данной цели. И может выполнять только ее. Главное – найти цель, чтобы она понравилась тени. С мелкими проще, они легко в игрушках селятся. А вот меня от любого предложенного варианта тошнит. Ненавижу! Хоть бы и рассыпалась! Но чувствую, что смогу справится и никого не убить. А Лена не верит… Юлька!

Я подпрыгнула на месте, так неожиданно это прозвучало.

- Что?

- Мы почти пришли. Юлька, прошу тебя, чтобы не случилось, не отпускай свою тень. Я вижу, что ты не пойдешь со мной. Не отпускай, слышишь!

Из-за деревьев показалось озеро. Его не было на карте, мы и не подозревали о его существовании. Вода казалась неестественно спокойной, только моховая сплавина по берегам слегка покачивалась, как будто дышал огромный зверь. Стало нестерпимо холодно, я уже не могла бы сделать ни шагу. Футболка примерзла к вспотевшему от быстрого шага телу. Хотелось закрыть глаза. Или еще лучше оказаться у себя на кровати и держать за руку Юрку…

Таня прошла за деревья и ступила на сплавину.

- Ну же, Лана, ты здесь, выходи! Прошу тебя, ты же слышишь меня. Лана!..

Воды озера всколыхнулись и начали подниматься. Я вцепилась в ствол березы, как в последнюю надежду – от страха подкашивались ноги. Голос, зазвучавший из озера, был столь громовым, что я невольно зажмурилась.

- Таня, ты задумала глупость. Уходи!

- Я и хочу уйти. Помоги мне!

- Елена не обманывала нас никогда. Вернись в школу.

- Нет, Лана, я не могу, ты же была моей подругой здесь. Ты же верила мне…

- Теперь я знаю, что ошибалась. Я не сделаю этого.

- Лана, прошу тебя! Не делай меня тенью моей тени! Не прогоняй!

- Я сказала все. Уходи, пока не поздно.

Я услышала плеск воды. А потом дикий порыв горячего ветра чуть не приварил меня к березе, от гула заложило уши. Приоткрыв глаза, я увидела огненный шар, падающий в озеро, и столб пара, рвущийся в небеса. Береза зашаталась, вырывая корни из земли. От жара стало нечем дышать. Не помня себя, из последних сил, я рванулась вглубь леса, напрямик, не разбирая дороги. А вслед за мной гнался огненный ветер.

 

=====================================================================

Хан понял все вовремя. Неконтролируемо быстрое развитие событий сломало намеченную схему действий, но еще оставался шанс сбежать. Он успел вывести из школы всех, кого нашел. Листика не было с вечера. Юлька исчезла ночью. Остальные, кое-как собрав рюкзаки, вымелись из комнат еще до восхода солнца.

И на крыльце стало ясно – опоздали. Они были там, снаружи, в холодном туманном рассвете, Елена и ее девочки, как бы занимавшиеся своими делами. Ночное вселение добавило хозяевам рабочей силы, но в общем и семи теней нужной специализации хватило бы с лихвой. Никто не преграждал дорогу, но почему-то поворачиваться к ним спиной не хотелось.

Хан сделал шаг вперед, напряженно всматриваясь в лицо директрисы. Члены его оскудевшей команды, казалось, пали духом. Юрка держал два рюкзака, свой и Юли, и мрачно разглядывал землю у себя под ногами. Илюша что-то шептал Вере, и вид у той был совсем безнадежный. Кира молча кусала губы.

- Ну что ж, я вас просила, но вы, конечно, посчитали себя куда умнее. Что делать будем?

- А что вы собираетесь делать?

Голос Хана звучал как никогда ровно и вежливо.

- Ну уж явно не отпустить вас на все четыре стороны. Вы же радостно побежите к своему работодателю получать честно заработанные деньги. А мне здесь лишние гости совсем некстати, и вас уже вполне хватило… По крайней мере, так быстро, мы, как видите, еще не вполне готовы.

- И как, позвольте спросить, вы собираетесь нас задержать?

- О, у меня достаточно способов для этого! Например…

Привести пример она не успела. Как появилась Юлька, никто не заметил. Наверное, она вышла из леса, но все были слишком увлечены противостоянием, чтобы увидеть это. Ее заметили только тогда, когда она обошла хозяев со спины и медленно подошла к своим. Сразу стало видно, с каким трудом ей дается каждый шаг, как неестественно красна ее кожа на лице и руках. В глазах Юли билось такое отчаяние, что Хан испугался за ее рассудок.

====================================================================

 

Наверное, я и правда повредилась бы рассудком. Только я ничего не помнила. Как убежала от огня и ветра? Как выбралась из леса? Откуда в измученном теле взялись силы дойти сюда, на крыльцо ненавистного здания? Ужасно болели руки, а лица я просто не чувствовала. Сил оставалось только на то, чтобы подойти к Юрке и взять его за руку.

Юрка яростно вырвал у меня свою руку.

- Идиотка, ты все нам испортила! Из-за тебя мы уже почти мертвы! Какого черта тебя понесло в лес ночью? Я же ясно сказал: не отходить от меня!

А я думала, не осталось больше сил… Оказалось, еще есть запас. Только не на слова. Молча я отошла поближе к Верунчику, она хотела взять меня за руку, испугалась, отдернула руку, и в глазах ее показались слезы. На этом силы кончились. Я просто стояла и смотрела на Елену. Прямо героический фильм, а?.. Все герои, все вместе – крутая команда. Не боясь, не, не, не… В глазах хозяйки прямо-таки светилось торжество.

- Крутые, да? Ну-ка, скажи мне, мил человек, поиграл со мной, а? А потом развернись к своим друзьям и поведай им, как аванс брал, как указания получал, как повел команду на убой, точно зная, что вернутся не все.

Хан побагровел, но глаза не опустил, глядя на хозяйку все также прямо. Впрочем, и к нам не обернулся. Да и то, секрету тому сто лет в обед…

- А ты, герой-мясник, наловил мышек? Ты же знал, кто здесь живет, однако не постыдился заработать денег на загубленных душах.

А вот Илюша на девочек посмотрел и глаза опустил. То ли не знал до конца, то ли не понимал, а сейчас больше на тон среагировал.

- Милая девочка, я же тебя предупреждала, - но не на меня смотрела Елена, а на Кирку. – А ты мне не поверила. Ну как, нравится тебе, как выглядит твоя подружка? И это еще цветочки…

Значит, Кирка все-таки знала. Что ж, подруга, тебе-то не о чем беспокоиться, ты меня честно предупреждала.

- А вот ты, цветочек-одуванчик, мне здорово помогла. Без тебя так быстро бы не получилось, но ты молодец, в нужную сторону подтолкнула…

Верунчик смотрела на меня. Похоже, она на самом деле не знала, и сейчас в ее позе, в ее взгляде, в слезах билось осознание. Да ладно, думаешь, Елена бы сама с Юркой не справилась?

- Ну, с вами двоими и так все ясно, вы уже у меня…

Конечно, мы у тебя. Смотри, они еще ничего не поняли, даже Хан, который все знал полностью и с самого начала. Смотри, вон шесть теней, или их больше, они двоятся, троятся… Смотри, вот она, я…

- Я знаю…

- Да, милая?..

- Я все знаю.

- Таня? Глупая девчонка, она так и не поняла ничего. Ветер… Это была она?

- Вам лучше знать.

- Почему же ты не пыталась уйти вместе с ней?

- Это еще секрет для кого-то? Я люблю его. Все равно.

- Тогда, может быть, ты понимаешь, что ты уже среди нас?..

Елена обняла за плечи худенькую девочку, и капюшон слетел с ее головы. Вот, оказывается, какая я со стороны… Совсем худая, измученная, с покрасневшей кожей, шатающаяся от слабости… Бедная, как же мне тебя жалко! Себя жалко?

Разве можно любить человека, который не смог пожалеть настолько измученное существо? Разве можно оставаться в команде, которая позволила сделать с их товарищем такое? Разве можно доверять руководителю, который ничего не сделал, чтобы предупредить это?

Можно. Можно, потому что любовь не оценивает. Можно, потому что доверие не имеет цены. Можно, потому что Верунчик плачет, Кирка незаметно роется в рюкзаке в поисках мази, а Илюша яростно сжимает пальцы в кулак, подумывая, сейчас Юрке врезать, или потом, когда все закончится. Можно, потому что я помню слова Тани, обманувшейся в последней дружбе. Потому что, уже поглощенная отчаянием, рассыпающаяся, она кричала человеку, просто не успевшему стать для нее близким: «Не отпускай, слышишь!»

- Вот видишь, милая, ты уже с нами, иди к нам. Ты же не хочешь остаться с предателями? Ну, не бойся…

- Есть такое геройство…

Мой голос на фоне речи директора был слишком тихим. Но внезапно все звуки исчезли, и голос прозвучал неестественно громко.

- Есть такое геройство: для каждого. Кто-то может убивать врагов, кто-то – нести тяжкое бремя, кто-то… Каждому свое. И если все роли уже разобрали, остается все же что-то маленькое, что ты должен. Иногда это – остаться жить, иногда – суметь не убить. А иногда – просто не стать тенью. Или став тенью, не остаться у вас.

- Юля? Разве ты не убедилась, что Таня ошибалась?

- Да, Таня ошибалась. В том, что у ваших созданий может остаться душа. Я поняла, что не успела понять она. В чем ваша ошибка. С чего вы решили, что вы – единственная надежда для теней? По всему миру это случается каждый день. Вы просто не можете охватить всех. И что же? Ничего. Мир стоит, как стоял. Потому что не все тени видят холод, если его не показать. Потому что мы помним, как любить. Потому что мы не хотим убивать.

А силы все не кончались. Я потянулась к своей тени, своему отражению в чужих рядах, со всем сочувствием и жалостью, на которые только была способна.

- Юленька, посмотри на меня. Я не умерла, я здесь, мне очень жалко нас, но мы ведь не хотим убивать, правда? Посмотри, Верунчик плачет, она не думает о своей возможной смерти. Она думает, что чуть не коснулась меня, и как бы мне было тогда больно. Видишь, Кирка нашла мазь, такой решимости я еще никогда не видела в ее глазах. Если надо будет, она разгонит тут всех, но прорвется к нам и поможет. Неужели ты не видишь? Хан думает о деньгах. Он ведь такой, всегда думает о деньгах. Он понимает, что провалил этот заказ, и пытается высчитать, хватит ли денег вылечить не только наше тело, но и душу, ведь он видел безумие в моих глазах. А Илюша, посмотри! Он готов драться до последнего и вытащить бездыханные тела товарищей, как один Менелай на всех Патроклов. Не бойся, взгляни на Юрку. Он прячет глаза, но знаешь почему? Он никогда не простит себе, что не распознал наведенного Еленой чувства и принял его за истинное. Иначе он ни за что бы не обидел тебя…

Моя тень потянулась ко мне, я схватила ее за руки, не боясь. У нас одна боль, одна на двоих. «Прошу тебя, чтобы не случилось, не отпускай свою тень!» Нет. Не отпущу. Это же я, а я не хочу убивать.

- Юлечка, прости меня! Я не хочу убивать, не хочу умирать, не могу!.. Юля, прости!

Еще один капюшон упал. По лицу Маринки катились слезы.

- Лена, я поняла, - неужели это говорю я? Или все-таки не я? – Им не нужна специализация. Им нужно немного тепла.

- Нет, дурная девчонка, что ты делаешь?!. – голос Елены сорвался на визг.

Но я уже шагнула к Марине, обняла ее.

- Не плачь, не надо. Мы же не хотим убивать, правда?

Тень под моими руками растаяла льдом на солнце. И ничего не произошло. Только струйка дыма растаяла в небе, и стало немного теплее. Да еще легкий ветерок подул в лицо «послушницам», сдувая капюшоны…

Дети, милые дети, мне очень жаль вас, моей жалости хватит на всех…

А за моей спиной уже стояли Верунчик и Кирка. Нашей жалости хватит. На всех.

- Вы не правы, вы не можете быть правы… Я посвятила этому делу всю мою жизнь… Я видела столько смертей и боли, что вы бы давно задохнулись от отчаяния!

Мы улыбались вместе, я и моя тень.

- Может быть, именно поэтому ты можешь показать им только холод и боль, поэтому ты ошибалась. И твои ошибки сейчас населяют лес и школу. Но новых теней здесь не будет. Они сами найдут свое место.

Силы кончались, ноги уже не держали, и я опустилась на траву, все еще крепко сжимая руку своей тени. Кирка кинулась ко мне с мазью. Все тени, кроме моей, уже растаяли в воздухе. Вот она какая крепкая, какая сильная, тень моя… А я все смотрела в глаза Елены. В них, отражением моих глаз, бились отчаяние и безумие.

- Можете считать себя победителями. Но своих детей я вам не отдам. Никто не приедет сюда глумиться над моими девочками.

Несгибаемая железная Елена, прямая спина, твердый шаг. Один быстрый шаг в сторону леса.

Верунчик испуганно взглянула ей вслед.

- Она их отпустит?

- Да.

- Но у них не осталось памяти, не осталось души, не осталось чувств!

- Да. Сейчас начнется.

И мрачный голос Хана:

- Вот теперь нам, правда, боюсь, не успеть. Простите.

И робкий голос моей тени:

- А где же Листик?

Рокот вертолета раздался неожиданно, но никто не вздрогнул.

- Видишь, милая, и он нас не бросил. Хорошо, правда?

Тень улыбнулась. Тень раскинула руки и полетела над полем.

Я не помню, как мы оказались в вертолете.

Я помню, как тень растаяла…

 

 

На главную страницу

Hosted by uCoz